Cool Folders ® :: Дневники

Этот рассказ я сделал специально для Coolfold.Экспромтом. Больше его размещать негде. Есть, правда, у Мошкова сайт про заграницу, но там 1500 авторов из Израиля и стать 1501-м у меня желания нет. Так что - для вас.

    Как сложилась в дальнейшем судьба ребят я не знаю. Что они сейчас делают, чем увлечены, кого любят и где живут, и кто из них,вообще, жив - мне неизвестно.Да и сам я, в тысяче километров от них, на чужой земле среди чужих людей, без настоящего увлечения и по-настоящему интересной работы.На мой взгляд,данный порядок вещей полноценной жизнью называться не может. Правда, со мной мои воспоминания,в том числе, и о том дне в конце рабочей недели, когда ...

    Конец рабочей недели.Пятница. Шеф ещё в обед укатил с очередным клиентом в кабак и, судя по тому, что от него не было ни одного звонка, дела у них там шли хорошо.Александр Вячеславович, рабочее место которого было рядом с моим, до одури настрелялся в Doom и, слегка ошалевший от приключений, собирался домой.
    Я заканчивал работу с документами очень интересной фирмы " Sound Sound " , поставлявшей из Англии для крутых, в том числе и депутатов, элитные акустические системы, с корпусами ручной работы из красного дерева, встроенными фазоинверторами и усилителями.Однако,особых причин перетруждаться у меня не было.Так получилось, что дома меня никто не ждал и впереди предвещались гнусные выходные в обществе телевизора.
    Именно в такой обстановке и созрела идея заскочить к Вовке.Я позвонил ему и в ответ услышал, что он уже пошёл разводить. Вовка последнее время зарабатывал на жизнь высотно-монтажными работами на спиртзаводе и часть зарплаты получал прекрасным спритом ректификатом из канадской пшеницы.Вообще-то, пшеница этого элитного сорта предназначалась для посевов, но чьи-то шаловливые ручки запустили её на переработку в спирт. И правильно сделали! Такого божественного напитка я больше никогда не пробовал.
    К моменту моего появления в холостяцкой вовкиной квартире, называемой в старинные времена "кавалеркой" и полностью оправдывавшей это название, Вовка уже исполнял шаманские танцы возле плиты. Как раз перед моим приходом он обменял полтора литра спирта на 8-ми килограммовую телячью вырезку и, нарезав мясо двухсантиметровой толщины стейками, принялся готовить его по венгерскому рецепту. Рецепт предусматривал обильное валяние мяса в соли и красном перце с последующей жаркой на сильном огне до образования румяной корочки.
    На мою долю выпала жарка картошки. В четыре руки и две сковородки мы слабали гастрономическую сюиту.Дополнением к столу стали белые грибочки в соусе и мочёная карельская клюква. Кроме того, у Вовки сохранилось фамильное довоенное серебро, так что всё у нас было красиво.
    Накрыв стол, мы заслужено им возгордились. Всё обещало долгий и приятный вечер.
    Есть упоение в первой рюмке .Есть! Огненный шар медленно катится внутри тела, сметая всё на своём пути. Вторая рюмка, принятая через 17 секунд после первой, уже идёт по накатанной дороге. Третью мы всегда пили стоя и молча. Обычай такой.Те, кто знают о чём речь, меня поймут.
    Не успели мы добраться до середины стейков, как в дверь постучали. Вовка удивлённо хмыкнул и пошёл открывать. Из прихожей раздались удивлённые вовкины возгласы и знакомый густой баритон.Ещё через пару секунд к нашему пиршеству присоединился новый участник.
    Это был Кембелл.На самом деле фамилия у него, конечно, была другая и имя его было Игорь,но в определённых кругах его все звали Кембелл. Был он альпинистом, а все остальное не играло никакой роли. Причиной появления такого прозвища служила история его жизни.
    Кембелл в поисках заработка каким-то чудом попал работать в Северное море на норвежскую нефтяную платформу. Полгода он висел на верёвках над северной Атлантикой,а месяц отдыхал на берегу в Норвегии. Можно было этот месяц провести дома, но домой Кембелл не рвался.В один из таких отпусков он познакомился с девчёнкой англичанкой и она пригласила его погостить в Англию.
    Необходимо заметить, что Кембелл был довольно представительным мужчиной в метр девяносто ростом, широкоплечий,с профессионально сильными руками и внешностью викинга.Что там пришло в голову англичанке сказать трудно, но Кембелла познакомили с родителями, а потом женили.
    Перебравшись в Англию, Кембелл продолжал свою трудовую деятельность на крышах и стенах.Занятие сие, видно, не очень совпадало с представлениями англичанки о занятии своего супруга, кроме того, через год стала видна пропасть в ментальности и всё закончилось тем, чем должно было закончиться : Кембеллу дали коленкой под зад. Домой он уже вернулся Кембеллом, с достаточно солидной, по тем временам, суммой честно заработанных денег и открыл свою фирму по высотно-монтажным работам.
    Приход Кембелла влил новую струю в наши посиделки и уже через полчаса мы с Вовкой начали жарить новую порцию мяса, а Кембелл орал под гитару про страховки, ледники, надёжность друзей и недолгий альпинисткий век.
    Поезд нашего вечера шёл с многочисленными остановками. Искусство потребления алкоголя состоит в том, чтобы, достигнув определённого настроения, удерживаться в нём, не давая себе скатиться в свиноподобное состояние.
    И вот, наступил момент, когда Вовка поднял свой первый тост за большие сиськи.Это был знак того, что следующим его шагом будет звонок девочкам.Этот вечер не был исключением. Самое интересное, что следовавшие за этим звонком события, как правило, носили вполне пристойный характер, а знакомые вовкины девчёнки, в большинстве своём, выдающимся бюстом не отличались.
    В ожидании дам, мы навели на столе порядок, поставили дополнительные приборы и проветрили комнату.
    Дам было две.
    Наташку я знал по концертам авторской песни и по кофейне на Армянской.Она была художница и мастерица делать мягкие игрушки, чем и зарабатывала себе на жизнь. Кроме того, ходила в горные маршруты, сочиняла песни и не отягощалась другой действительностью.
    Её спутницу я не знал. Мы познакомились и оказалось, что у неё редкое для наших краёв имя - Даша.Она когда-то жила в нашем городе, потом судьба занесла её в Москву где она и встретила своего единственного. Встретила довольно удачно, поскольку через год после свадьбы они укатили на постоянное место жительства в Америку. Теперь Даша жила в городе Бостоне, растила двух сыновей и любила мужа. По прошествию нескольких лет жизни в оплоте демократии,он отпустил её в круиз, проведать, оставшихся на постсоветском пространстве, подруг. Одной из таких подруг и была Наташка.
    Девчёнки сразу влились в компанию. Даша с опаской смотрела на запотевший графин со спиртом и специально для неё Вовка достал свою знаменитую наливку из карпатской черники.
Даша с такой же опаской смотрела на наши стейки и угощалась только клюквой и грибочками.
Мы распрашивали её о Бостоне, о жизни в Америке и я навсегда запомнил её фразу о том, что мы себе не представляем,какие мы счастливые, что можем общаться на родном языке.
    Наступил момент когда у Даши закончились сигареты. За годы жизни "за бугром" она, конечно, отвыкла от нашей действительности и отпускать её на улицу одну, да ещё с её акцентом, было бы большим легкомыслием. Джентльмен Кембелл пошёл её сопровождать и потом оба со смехом рассказывали как продавец в ночном ларьке долго разыскивал нужный Даше сорт сигарет.
    Уже давно гитара ходила по кругу. Кембелл был неизменен в своей тематике, Наташка, как всегда, с тайной женской грустью пела свои романсы, ну и я старался не выпадать из общего настроения. Вы себе не представляете какое это удовольствие петь для внимательно слушающего, понимающего тебя слушателя !
    В один момент я поймал себя на чувстве, что мне очень хорошо с этими, в общем-то, малознакомыми мне, кроме Вовки, людьми и я готов часами слушать их рассказы, петь им свои песни и не думать о том, что ждёт тебя там, за окном.
    Говорили обо всём. О горах,о сплаве, о маршрутах,о приключениях на этих маршрутах. Каждому было что рассказать и только Даша смотрела на нас как на инопланетян.
    Кому первому пришла в голову эта идея, сказать трудно,но в один момент было решено идти встречать рассвет на Высокий Замок. Вовка заполнил красивый бутыль из под ликёра горючей смесью, упаковал в коробочку, жаренные в масле, кусочки чёрного хлеба, прихватил с собой баночку ключвы и мы двинулись по ночному городу.
    По длинной и прямой улице мы спустились вниз, к старому району у подножья замковой горы, а потом начали восхождение на неё. От замка остался только фрагмент стены и каких-либо эмоций этот фрагмент не вызывал. Зато рядом был насыпан большой холм со смотровой площадкой наверху. Туда мы и забрались.
    Солнца ещё не было. Только жёлтосерое пятно на востоке. Потом показался краешек светила и шпили, башни и колокольни старого города окрасились в розово-алые тона. Даша,не переставая, снимала панораму на видео. Налились бордовым черепичные крыши и к моменту, когда шар светила оторвался от горизонта, город ожил.Было тихо и ничто не двигалось в поле зрения, но чувствовалось, что город встретил свой новый день.
    Спустившись с горы, мы провели Дашу по местам где снимался её любимый фильм о мушкетёрах. Она радовалась, узнавая дворец, монастырский двор, стену собора и улицы старого города. А город, как бы позируя перед её камерой, был свеж, тих и потрясающе красив своими улицами, площадью, храмами и оперным театром.
    Мы проводили девчёнок домой . Оставшись втроём, в мужской компании, решили, что холодное пиво, с пушистой пеной , под оставшихся у Вовки карельских лещей, нам нисколько не помешает.
    Самая ранняя пивнуха должна была открыться через час. Пешком, чтобы немного развеяться, мы добрались до вовкиного дома, сварили себе крепкий кофе в старой медной джезве и, пока Вовка готовил облет, прихватив 30-ти литровую канистру, я отправился за пивом.
    Утро в пивной, это школа жизни .
    Вот, стоят два небритых, с опухшими лицами и неистребимым запойным запахом, человекоподобных существа.Для этих обратной дороги из тоннеля нет. Вот, стесняясь своего положения, мнётся мужчина, с дипломатом , в костюме и галстуке набекрень, явно непомнящий как это он вчера так загулял и в страхе ожидающий возвращения домой, в лоно семьи. Вот стоит тройка работяг, только что оттрубивших ночную смену на ближайшем заводе и начинающих свой отдых пивком. Закончится он тяжёлой степенью опьянения в воскресенье вечером. А потом опять смены и опять выходные.И так до пенсии.
    Но более всего меня поразила , стоявшая передо мной в очереди, женщина. Старомодно, но очень аккуратно одетая, в шляпке с искусственными цветами, она взяла себе стаканчик пива и, раскурив в длинном мундштуке сигарету, расположилась подальше от всех за столиком у окна. Кто она ? Какая жизнь у неё за спиной? Что ей довелось пережить?
    Притащив 30 литров пива, я попал за вновь накрытый стол. Кроме Кембелла и Вовки, за ним сидел наш общий знакомый, Игорь, фотограф и пешеходник по роду увлечений. Он оживлённо рассказывал о своих приключениях в последнем маршруте, о том, что его чуть не сдуло с хребта, о том, что в предыдущей группе в металлическую раму рюкзака одного из ребят попала молния и пришлось заниматься спасработами.
    Потом зашли ребята из вовкиной бригады, потом ещё кто-то,а потом в квартиру ввались тройка ребят, только приехавших с тренировки на скалах.Стало тесно, накурено и шумно. К моменту, когда на столе опять появился знакомый графин со спиртом и принесённые кем-то поджаренные домашние колбаски, я понял, что надо сваливать. Атмосфера комфорта исчезла.

    Пристроившись на задней площадке трамвая, я ехал навстречу с пустотой своей квартиры, где меня , кроме книг, никто не ждал.

    А холодное пиво с ломтиками просоленной икры из полуметрового леща было прекрасным.