Бяльский Игорь

                      Семёну Гринбергу

Ночного Вифлеема страж.
А ежели сказать своими
словами, не впадая в раж
в небесном Иерусалиме,

я сторож брату своему.
Он тоже правнук Авраама.
Но - и Агари. Потому
и длится эта мелодрама.

Пока не замирились мы,
не худо б видеться пореже.
Но Иудейские холмы,
они для нас одни и те же.

И эта ночь, и эта высь
библейская - они едины.
Не сжиться и не разойтись.
И не переменить картины.

Вот я. В дозорной маете
вышагивающий кругами.
Вот он. В острожной темноте
спешит к своей арабской маме.

И мы встречаемся. Мой брат,
поскольку всяко может статься,
меня приветствует. Мол, рад
приветствовать и улыбаться.

Поскольку я вооружён
и, заодно, неосторожен,
то он не лезет на рожон
и нож не достаёт из ножен.

Приветствует. Его иврит,
пожалуй, моего поглаже.
"Приятной стражи!" - говорит,
желая мне приятной стражи.

1993