Бяльский Игорь

Рабовладельческие нилы
и романтические тереки,
конечно же, вошли в анналы
по жанрам эпоса и лирики.
Равно, как беломорканалы,
в них тоже плавали историки.

Коциты, леты, стиксы Времени -
стремящие в забвенье реки.
Отмеривающие сроки
любому имени и знамени.
Любому пламени дарящие
ему назначенную воду,
чтобы последнюю свободу
обмыли и совсем пропащие.

Но есть ещё свобода первая -
не ада, но иного рода:
любить - глаза не закрывая.
И даже ненавидеть - веруя.
Твоя, отдельная свобода
от края до родного края.

Помимо всякого теченья
есть всё-таки ещё истоки,
где указательные знаки
не производят впечатленья.
Тем паче - знаки водяные,
которые совсем не значат
во времена переходные.
И сказано же: Время лечит.

Помимо чёрных рек и речек
есть у него другие планы.
Оно вздымает вавилоны
из хаоса непервозданного.
Оно отстраивает заново
и китежи и карфагены.
Одолевает всё уверенней
безвременье орды ли, хунты.

Какие города у Времени!
вокзалы! призывные пункты!..

1988