Клугер Даниэль

Небо синее раскрылось, будто звездный веер.
Жил в местечке на Волыни арендатор Меир.
То поляки, то козаки Хмеля там гуляли,
Хитрый арендатор Меир прятался в подвале.

Годы черные умчались, он живым остался.
Как-то на подводе Меир поздно возвращался.
Вдруг козак навстречу вышел и взмахнул рукою:
"Неслучайно повстречались ночью мы с тобою…"

Над рекою туча ходит, черной птицей рея.
Над рекой козак зарезал Меира-еврея.
То не туча разметалось, не седая буря –
То судья спросил козака, грозно брови хмуря:

"Ты ли горло перерезал Меиру-еврею?"
И козак ответил твердо: "Я – и не жалею!
Я скажу, судья вельможный, я тебе откроюсь.
Ты меня казнить прикажешь, я и успокоюсь.

Меир был моим соседом и единоверцем.
И пришел я в вашу веру не с открытым сердцем.
Мой отец – Рувим-сапожник, мать звалась Рахилью.
И могил не сыщешь нынче, занесло их пылью…

А еще была дивчина – душу мне открыла.
Я любил ее безмерно, и она любила.
Но бедна была дивчина, сам я беден тоже.
И просватал Хаву Меир – с масляною рожей.

Арендатору мамаша много задолжала…
Как узнала то дивчина – сразу прибежала.
Но стоял я рядом с нею, да не чуял лиха!
На меня она взглянула, улыбнулась тихо.

"С нелюбимым жить не буду, смерть, – шепнула, – лучше!"
Ночью бросилась на камни, с той проклятой кручи.
И от крови стали камни красными, как маки.
Бросил я родную веру – и ушел в козаки!"

И сказал судья сурово: "Будешь ты, козаче,
Завтра предан лютой смерти – и никак иначе.
Я пошлю попа в темницу, ты, козак, покайся.
Он тебе грехи отпустит, ты не сомневайся!"

"Не священника пришли мне – ты пришли раввина.
За еврейского молиться, за дурного сына.
А когда я в землю лягу, вы меня простите,
Вы меня в отцовский талес старый заверните.

Под затылок положите мне щепотку праха,
Та щепоть меня спасала от беды и страха.
Прах из Иерусалима, из Святого града,
Ну, а больше мне, панове, ничего не надо".


Братья-евреи Лейба (Александр) и Яков, во время национально-освободительной войны Богдана Хмельницкого, бежали из родного дома в Сечь, приняли там православие и вступили в армию гетмана. Во время перемирия 1649 г. они на Волыни убили еврея-арендатора Меира. Арестованный позднее и подвергнутый пыткам Лейба-Александр признался в своем преступлении и был приговорен к смерти. Перед казнью он отказался от священника и попросил прислать раввина. Эта история стала основой документального рассказа историка М. Грушевского "Выкрест Александр".