Барлам Антон

Закусив, как от боли, губу,
Словно трензель – упрямая лошадь,
Увернусь от объятий, под локоть – трубу,
И уйду на вокзальную площадь.
"Дело – дрянь, если даже таких..." –
Чей – то в спину трагический шёпот,
А в лицо – дым и гам от застав городских
И нестройный, но доблестный топот.

Скоро шеей приладясь к ярму,
Одноцветен, шагающ, притален,
Я участие в общем и целом приму,
Выделяясь блестящей деталью.
Дела мало до нас, трубачей –
Оттрубил как отрезал, а дале –
Ты такой же как все – сам не свой и ничей
До потребности в новом сигнале.

Проходя мимо памяти, дни
Лишь заденут порой за живое,
И как в горле надсаженном вдруг засаднит,
И в груди барабаны засбоят.
"Дребедень! Моё дело – труба!"
А любовь – предпоследнее в списке,
Ибо жизнь такова, что хотя и груба,
Но уходит порой по – английски...

Выбор, в общем – то, беден: меж ней –
Скороспелкой, кокеткой – и тою,
Что на людях красней и в объятьи нежней,
И которой я, право, не стою.
Вот когда бы в кровавой косьбе
Ни одна б меня не углядела,
Я бы мог с полным правом достаться тебе,
Это было бы милое дело...