Архив

      Здравствуй, девочка-смерть,
      спелых яблок сладчайшая мякоть!
      Мне уже не успеть
      ни допить, ни допеть, ни доплакать.
      Эхо птицею ахнет,
      Днепра долетев половины┘
      Поздним августом пахнут
      распущенные георгины.
      
      Не в расшитой парче,
      не в порфире - в простой мешковине,
      ты скромна, и вотще
      льёшь креплёные сладкие вина
      на помин ли души,
      напоследок глоточек кагору.
      Растворяясь в ночи,
      ты приходишь нежданно и скоро.
      
      Я - придумавший жизнь,
      всю, от жимолости до скворечен;
      я - погрязший во лжи,
      мной придуманной, якобы вечен.
      Не заслуга - посметь:
      вне любви - где ж надежда и вера?
      Я придумаю смерть -
      голенастую девочку в сером.
      
      И течёт разговор
      сам с собой по звенящему кругу,
      и с опаской, как вор,
      я ласкаю ту тонкую руку
      чуть пропахшую дымом
      табачным, и рвутся на пламя
      молчаливое имя
      да болтливая вечная память.
      
      Утром яркого дня -
      пусть мои там завидуют вдовы -
      ты встречаешь меня,
      балагура, прожившего вдоволь.
      Здравствуй, девочка-смерть! Ты
      бесхитростна, как аллилуйя;
      окаянное сердце
      моё упокой поцелуем.