Архив

И, прорываясь из расщелин,
Желтушный зной распластилиня,
Пенициллиновую зелень
Катает пыльная пустыня.

И бедуинов табор-плотик
Чернеет, вечно одноразов,
Где ослик ест антибиотик,
Давясь от солона с экстазом.

И незамеченную вечность
Являет выбор Авраама,
Где вся наличная беспечность
В шоссе уставилась упрямо,

Жуя несвычную обычность
Как каждодневное лекарство
Сиротством обеспечив личность,
Пристроив табором на царство.